Теперь стало ясно, на кого Искра хотел быть похожим.

– Эй! – голос Варгана прозвучал громко и властно. – Что тут происходит?

Жар, который уже готов был ударить меня, обернулся. Он не испугался и не стал оправдываться. Вместо этого соврал:

– Мы просто играем.

У меня, к счастью, был рот, и я сразу сдал его:

– Этот жирдяй отнял мои живучки!

– Это правда?

– И что? – Жар понял, что привычный сценарий не сработает. Однако у него был второй «козырь». – Я – сын старейшины! Не смейте мне указывать, что делать, а что нет!

Слова звучали властно, но руки у него заметно дрожали.

– Сын старейшины, значит? – Варган произнёс это так, словно старейшина был для него никем. – Похоже, мне стоит поговорить с твоим отцом.

На самом деле, Борогор, старейшина деревни, был сильнейшим человеком в округе – единственным культиватором. Но его сейчас не было рядом, и Жар явно «поплыл».

– Ну и что? – начал Жар, указывая на травы, разбросанные по земле. – Эти травы всё равно принадлежат деревне. А значит, мне. А он, – Жар ткнул пальцем в мою сторону, – всего лишь мелкий выскочка.

Казалось, на этом его претензии закончились. Но нет.

– А почему его вчера выделил отец? Почему? За упорство? Да оно ничего не стоит. Каким бы ты упорным ни был…

Договорить Жару никто не дал. Казалось, с ним никто и не собирался разговаривать. Варган подошёл, резко поднял руку и отвесил Жару такого леща, что у того глаза чуть не вылезли из орбит.

– Ай…

Похоже, это был первый раз, когда его ударили, когда ему дали отпор. Его глаза покраснели – то ли от слёз, то ли от злости.

– Я всё расскажу отцу!

– Расскажи, – спокойно ответил Варган. – Но сначала верни то, что украл.

Жар понял, что выхода у него нет. Точно так же, как он издевался надо мной, теперь издевались над ним. Никуда не убежать, ничего не сделать. Это чувство беспомощности заставило его покориться.

Он даже ничего не сказал, когда начал собирать мои цветки с земли и складывать их обратно в корзину. Его толстые пальцы дрожали – Жар воспринимал это как личное унижение, которое он никогда не забудет.

– Вот, – бросив корзину мне под ноги, он пробурчал что-то невнятное о том, что это ещё не конец, и побежал вниз по тропе.

Мы молча смотрели ему вслед. Затем Варган повернулся ко мне, стряхнул пыль с рук и спросил:

– Всё цело?

– Да, спасибо вам за всё. И за сейчас, и за тогда… – я вспомнил, как он поймал меня на соревновании, когда я упал в обморок. Мне было непривычно столько раз быть в долгу у одного человека.

Однако Варган взглянул на меня с каким-то умилением. Ещё бы – представить только: мальчишка, который выглядит лет на десять, стоит перед ним, благодарит и лепечет что-то о долге.

Это выглядело так забавно. Он словно спрашивала: «Какой ещё долг? Сопли свои подотри. Мне от тебя ничего не нужно!»

– Всё нормально. Просто тебе нужно быть осторожным. Такие, как он, не успокоятся. Он будет искать способ отомстить.

Варган даже дал совет.

– Я буду… – снова соврал я. На самом деле уже придумывал способ, как убрать Жара из своей жизни и жизни деревни раз и навсегда. – Всё равно я вам благодарен!

Казалось бы, на этом можно было и закончить. Варган с Искрой пойдут по своим делам, а я – по своим. Однако доброта на этом не закончилась.

Мужчина взял и усадил меня себе на плечи. Прямо как какого-то маленького ребёнка. Однако для взрослого спортивного мужчины я вообще ничего не весил.

Тем более, мы шли и просто разговаривали. О деревне, о мечте Искры, о горе Дея, о мире за пределами деревни. Было здорово, что мне удалось с кем-то подружиться.

Жаль только, что уже через минут двадцать меня снова поставили на землю:

– Всё, дальше сам.

Он опустил меня возле пункта приёма растений.

– Удачи.

Я поклонился, хоть в деревне это и не принято. Однако я почувствовал зависть: «Вот бы и я мог быть таким добрым…» Некоторые люди просто достойны восхищения.

…

Пункт приёма растений был самым популярным и оживлённым местом в деревне. Это три огромных барака, где принимают, сортируют, грузят и увозят травы.

Скрип.

Деревянная дверь скрипнула.

Нюх. Нюх.

В воздухе витал густой аромат – запах трав, земли и чего-то сладкого. Возможно, ягод.

Внутри царила деловая суета. Несколько крепких мужчин были заняты работой: кто-то ловко перебирал листья, кто-то отбраковывал пожухлые, кто-то взвешивал травы на весах. Девушки с книгами и чернилами старательно записывали данные.

Ха… И я тут со своими «тремя» цветками… Смешно.

Даже так. Кому их отдать?

Я нашёл глазами женщину – точнее, девушку лет тридцати, может, тридцати пяти. Она что-то записывала, перед ней возвысилась стопка бумаг. Она выглядела как настоящая «травница»: даже на её коричневых волосах красовалась заколка в форме живучки.

– Здравствуйте. А можно?.. – начал я, но даже не успел договорить.

– Конечно, можно.

В любом случае, здесь у всех была одна цель – сдать товар и получить деньги. Я выгреб всю свою «добычу» на стол. Она так удивилась, что приподняла бровь.

– Это ты собрал?

Я не понял, к чему такой вопрос, но всё равно кивнул.

– Молодец. Нечасто новичку удаётся собрать столько с первого раза.

Как оказалось, в этом тоже было негласное соревнование. Считалось, что удача в сборе трав – это своего рода знак благосклонности Деи. Если ничего не собрать в первый день или собрать совсем немного, это воспринималось как плохая примета.

Ах, вот оно что… Значит, жирдяй из-за этого так волновался? Ну и чепуха.

Девушка внимательно осмотрела каждый цветок. Затем отсчитала серебряные монеты и положила их передо мной. Всего двенадцать – маленькие монеты с изображением молота и серпа.

И нет, это не Советский Союз. Просто это королевство называется Королевство Серпа и Молота. И вообще, если продавать живучку в городе, можно выручить в пять-шесть раз больше.

Однако возле горы Дея? Здесь она стоит копейки, потому что её тут полно.

В любом случае, это только начало цепочки: сборщики, затем перевозка до лабораторий алхимиков, где товар превращается в эликсиры, а потом уже торговцы выставляют его за безумные деньги.

Эх… В любом случае, я снова поблагодарил, положил деньги в мешочек и уже собирался уходить. Деньги мне точно пригодятся, если моя цель – стать лучшим «драконом».

А пока можно было просто отдохнуть.

– Постой-ка, – меня остановила девушка.

– А?

Её голос звучал иначе, не так деловито, как раньше.

– Ты ведь сын Светании?

– Да, это моя мать.

– Она раньше часто заходила. Жаль, что так получилось… Однако у меня для неё… то есть, уже для тебя, есть кое-что.

Вообще, не совсем правильно хоронить человека раньше времени. И всё же вторая часть её слов меня заинтриговала.

Она отошла от своего стола куда-то в дальнее помещение. Среди множества полок, заваленных коробками, она нашла одну – самую маленькую – и принесла обратно.

– Это?

Я взял коробку, а на бирке был чётко выведен текст: «От Виктора Степановича Алилукина из Школы Горыныча для Светлании из Придеи».

Его имя… Он? Это же оно? Правильно?

То, о чём писала в своём дневнике мама.

Дальше всё происходило как в тумане. Я поблагодарил девушку, вышел, сжимая в руках эту коробку. Сегодня мне почему-то казалось, что кто-то может попытаться её отобрать. И эти мысли были не лишены оснований.

Как бы то ни было, домой я добрался очень быстро. Скинул корзину на пол, затем торопливо зажёг лучину, с трудом чиркая огнивом. В тусклом свете пламени я сел за стол и положил коробку перед собой.

Она была завёрнута в обычную бумагу. Стараясь не повредить её, я осторожно развернул упаковку, которая тихо захрустела.

Это?

Первое, что попалось на глаза, – лист бумаги. Перевернув его, я увидел список из двенадцати ингредиентов. Подробного описания самих ингредиентов не было – только названия, в которые я вчитывался, пытаясь вспомнить: есть ли они у меня или нет?